ЭПИДЕМИОЛОГИ ПРЕДРЕКАЮТ ОМСКУ СЕРЬЕЗНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ОТ ЗАХОРОНЕНИЙ ДОМАШНИХ И ПРОЧИХ ЖИВОТНЫХ

Началось с того, что жительница одного из домов Советского округа Галина Тощилкина, пробираясь поздним вечером к себе домой через пустырь, упала в яму. Оглашавшую округу протяженными воплями, старушку через пару часов извлекли оттуда местные мужики, шедшие по какой-то надобности мимо. Женщина так была напугана, что поначалу не могла вымолвить и слова. В глазах ее стоял ужас, губы тряслись, плохо пропуская нечленораздельные сведения.

По воспоминаниям свидетелей, все ее поведение наталкивало на мысль, что повстречалась она в яме как минимум со снежным человеком. Мужики струхнули малость, но, посовещавшись и приняв для храбрости, решили проверить догадку. Кто-то взял в руки кусок шифера, кто-то вооружился камнем или ломом, после чего все скопом двинулись к месту, полному, по свидетельству немного успокоившейся пожилой женщины, дикого ужаса. Посветив туда фонариком, ночных мстителей взяла оторопь. Их глазам открылась жуткая картина: сотни две отрубленные коровьи головы упирались в них пустым взглядом, а прочие бесчисленные части некогда целых организмов, с которыми бабуля и делила в состоянии умопомрачения вынужденный плен, лишь дополняли апокалиптическую картину.

 На следующий день скотомогильник, организованный вблизи жилых домов по чьей-то, до сих пор невыясненной прихоти, обследовали санэпидемиологи. Приезжали потом милиционеры с собаками Р искали следы, - наведывались представители природоохранной прокуратуры, пообещав найти негодяев, оштрафовать и привлечь. Но прошла неделя, никто найден не был, и все потихоньку стали забывать об этом жутком происшествии. Все, кроме санэпидемиологов. Выждав для приличия паузу, они покхекали в кулак и со знанием предмета громко и откровенно открыли народу глаза на творящиеся под их носом беззаконья при полном попустительстве местной власти.

Речь идет вот о чем. Уже два года в Омске отсутствует скотомогильник. Раньше он был, и худо-бедно городская казна выделяла деньги на его содержание, но потом все как-то само собой пришло в упадок. И если крупные мясокомбинаты быстренько решили эту проблему, начав вывозить отходы колбасного производства на сельские полигоны, то более мелкие предприятия по производству пельменей, которых в Омске развелось, как собак нерезаных, видимо, как показывает случай с пенсионеркой, посчитали, что затрачивать на утилизацию отходов средства и время глупо. Последствия деятельности вот таких 'пельменьщиков', вероятнее всего, и были обнаружены на том пустыре.

Кстати, на территории города омичи не впервые обнаруживают останки крупного рогатого скота, но к ответственности за нарушение санитарно-эпидемиологических правил, по словам работников прокуратуры, привлеченЙ до сих пор лишь один человек.

Впрочем, даже не это беспокоит блюстителей санитарной чистоты. Несанкционированные свалки отходов крупного рогатого скота, как правило, быстро обнаруживаются, и хватает времени для предотвращения эпидемии. Другое дело - частные инициативы. Два года в Омске отсутствует место, где можно хоронить домашних животных. Раньше проблем с этим не возникало. Больных четвероногих друзей усыпляли в ветклинике, куда их приносили хозяева, после чего машина 'Спецавтохозяйства' увозила их на полигон. Но полигона сейчас нет, а потому омичи два года хоронят своих любимцев сами, кто где придется. Кто во дворе ночью, кто у себя на даче, а кто везет в березовую рощу, недалеко от центра города, в которой на сегодня насчитывается несколько тысяч самовольных захоронений. На иных могилках стоят памятники с фотографиями псов и собак, иногда даже с эпитафиями.

- А ведь это большая опасность для окружающей среды, - говорит заведующий отделом городского центра санэпидемиологии Георгий Алехин.

- Зачастую домашние животные погибают от болезней, возбудители которых еще долго сохраняются в почве и разносятся грунтовыми водами далеко от места захоронения.

По словам санэпидемиолога, кладбищу домашних и прочих животных пристало находиться не ближе, чем в километре от города, и могилки там должны регулярно обрабатываться дезинфицирующим раствором. На деле всего этого нет, да и вряд ли когда-нибудь будет. Омск, по сути, уже превратился в громадный скотомогильник, в котором, по самым скромным подсчетам, погребено несколько десятков тысяч кошек, собак и пернатых, которым, кстати, тоже свойственно болеть разными опасными хворями.

В мэрии об этом были осведомлены и раньше не хуже, чем в городской СЭС, но изо всех сил там старались не замечать проблемы. По крайней мере до сего дня так оно и было. После обнаружения в жилом секторе скотомогильника, к голосу медиков вроде прислушались, пообещав в ближайшем будущем устроить за территорией Советского округа оборудованное по всем требованиям времени кладбище для животных площадью в один гектар. Но найдутся ли на это средства? Не останется ли проект лишь на бумаге, как и прочие, подобные нужные городу проекты, финансируемые по остаточному принципу? На этот вопрос никто из муниципальных чиновников толком не ответил до сих пор.

За них это сделал рынок, который, как известно, первый реагирует на неудовлетворенный спрос. В местных рекламных газетах нынче полно объявлений, в которых некие предприимчивые граждане предлагают услуги по захоронению животных, причем 'на самых выгодных условиях'. Цена услуги - от трехсот до тысячи рублей. Люди, потерявшие своих четвероногих друзей и пребывающие в подавленном состоянии, как правило, и попадаются на удочку. Платят прохиндеям огромные деньги за то, чтоб те похоронили любимцев попристойнее. Те обещают сообщить после захоронения, под каким тополем или кленом искать холмик, но, получив задаток, и не думают выполняться обязательства. В лучшем случае отъезжают за квартал от дома и выбрасывают трупы животных на помойку, но обычно в этом деле они себя не утруждают - избавляются от мешка прямо у подъезда.

До сих пор в ушах стоит плач пенсионерки из соседнего дома, нашедшей своего Тошу в мусорном бачке в трех метрах от подъезда, хотя заплатила за его захоронение 'представителям солидной фирмы' - так они себя отрекомендовали - чуть ли не полпенсии. Бедную одинокую старушку, у которой кроме ее болонки в жизни, кажется, не было никакой иной радости, увезли на 'скорой'. От стресса отошла она лишь через месяц, но с тех пор глаза ее не покидали слезы и отчаяние.

Помочь вот таким бедолагам хотел было частный предприниматель Дмитрий Загонский, решивший на свои деньги устроить где-нибудь за городом частное кладбище для домашних животных, но у него ничего не получилось. Неодолимые препятствия в лице местных чиновников под корень подрубили всю его затею, оставив городских любителей животных, численность которых только по официальным сведениям зашкаливает за сорок тысяч, наедине со своими проблемами, решать которые приходится, увы, в обход всех существующих санитарных, эпидемиологических, моральных и прочих норм.

Валерий ФИЛОНЕНКО